Олимпийский чемпион стоял на высшей ступеньке пьедестала почета в высокогорном Мехико и вспоминал свой первый приход в борцовский зал. Вместе с другом он, новичок, находился на балконе и смотрел вниз – на тренировку грузинской сборной. Их горящие восторгом глаза заметил седой человек в тренировочном костюме, засмеялся. Седоволосый скомандовал: «Спускайтесь в зал!» Так состоялась их первая встреча. Через два года, по окончании чемпионата Грузии, этот человек Нерсес Акопов сказал: «Отрежьте мне голову, если Роман Руруа лет через пять-шесть не станет чемпионом мира». Разве мог он допустить, чтобы его дорогой тренер лишился головы? Срок истекал, и в 1966-м в американском городе Толидо он им стал, а потом еще выиграл три «мира» в
Бухаресте, Мар-дель-Плата и Эдмонтоне, его избрали капитаном советской сборной, единогласно и надолго.
Это было признание заслуг великого борца и его великого тренера, который семнадцатилетним пареньком пешком пришел в Тбилиси, начал работать грузчиком. Судьба не раз гнула его, испытывала на прочность, а он все выдержал и победил. Родился в 1903 году в большой семье сельского кузнеца Григория. Двенадцать сыновей и четыре дочки. Накормить столько ртов дело нешуточное. Отец трудился от первых лучей солнца до глубокой ночи – с тяжелым молотом управлялся играючи, как часовщик с миниатюрным молоточком. Когда время не ждало, а срочная работа на селе не убавлялась, бил по наковальне одновременно двумя молотами, удивляя односельчан богатырской силой. А надо сказать, дивились они не однажды. Любил кузнец в редкие минуты отдыха помериться силой в армянской борьбе кох. Борьбе, которая потом подарила спорту олимпийских чемпионов и чемпионов мира.
А тогда самые сильные люди планеты официальных игр не проводили. Но силачи попадались не в пример нынешним по силе и сноровке. С отцом решался бороться разве что его младший брат Аракел – он даже был сильнее, и бороться не очень любил, боялся случайно покалечить. «Отец и дядя были нашими первыми тренерами, – вспоминал наставник олимпийского чемпиона, одиннадцатый сын кузнеца Нерсес. – Акоповы могли выставить свою сборную команду. За поражение отца нашему дяде пришлось мне отыгрываться, в схватке с двоюродным братом Саркисом. Силен был от природы, весь в отца Аракела. В своих сапогах дошагал до самого Берлина, вернулся в орденах, израненный, от военных ран умер уже в мирное время».
Надо сказать, сам Нерсес Григорьевич не бегал от войны. К началу ее он, уже известный в спорте человек, работал тренером по борьбе в районном имени 26 комиссаров комитете физкультуры и спорта. Бронь имел – освобождение от призыва. И работа была сугубо военная, обучал бойцов искусству рукопашного боя. А все же не вынесла душа, не к лицу было сыну молотобойца отсиживаться дома.
Пришел к начальству проситься на фронт. Начальник пришел в ярость, кричит: «А здесь для тебя не фронт? Кто молодых солдат учить будет?» – «Как это учить, – отвечал Нерсес, – немец Минск взял, воевать надо!» Так и покричали друг на друга, обиделись, а ни о чем не договорились.
Решил тогда Акопов действовать с другого конца. Пришел в военкомат, к человеку со шпалой в петлице, изложил свою великую просьбу. Командир спрашивает: «Бронь есть?» – «Откуда я ее тебе возьму, – отвечает доброволец, – что я начальник какой?» Смотрит, вроде сошла ему с рук хитрость. Вышел из военкомата Нерсес, бумажку с бронью к тому времени он порвал и прямехонько махнул на фронт. На работе сбились с ног, его разыскивая, выговор за прогулы объявили в приказе, а он далеко – комиссар стрелкового батальона 256 полка Первой гвардейской армии воюет с фашистами, с боями освобождает Украину, Польшу, Чехословакию. Дошел до Праги. И на японском фронте успел повоевать, в Манчжурии. Домой вернулся в сорок шестом, нагруженный боевыми наградами – двумя орденами Красной Звезды, орденами Отечественной войны I и II степени, 15 медалями. Был тяжело ранен, но сумел обмануть смерть.
Тбилиси – какой город? Все друг друга знают. Встретил Нерсес Григорьевич на улице своего бывшего начальника. Начальник говорит: «Тебя, Нерсес, фашисты не убили, потому что я тебя крепко ругал. Когда человека ругают, ему везет».
Начальник, получается, правильно его ругал. Нашел, кстати, тот знаменитый приказ с выговором, подарил на память. «С тебя причитается…», – сказал не держа обиды на «провинившегося».
Акопов вернулся в большой спорт, к которому прикипел всей душой еще в двадцатые годы, стал десятикратным чемпионом Грузии по борьбе, абсолютным чемпионом Закавказья. Посещал занятия в любительской секции по французской борьбе, которую создал Георгий Чикваидзе.
А секцией гимнастики в том же подвале школы руководил Георгий Эгнаташвили. «Какие ребята занимались в нашей секции, – вспоминал уже седоголовый Нерсес Григорьевич, –братья Петр и Василий Денисовы, Григорий Пыльнов, Ерванд Мартиросян, Леонид Дзеконский, Михаил Тиканадзе, Давид Джапаридзе… Многократные чемпионы Грузии, Закавказья, победители всесоюзных чемпионатов.
Свыше 60-ти лет Акопов отдал тренерской работе, руководил секцией классической и вольной борьбы в Доме офицеров ЗакВО, в ДСО «Спартак», в системе ТОНО десятки лет был занят подготовкой олимпийского резерва, подготовил около пятидесяти мастеров спорта. У него занимались бронзовый призер Мельбурнской олимпиады 1956 года Роман Дзнеладзе, чемпион мира по самбо Гурам Черткоев, чемпион СССР 1957 года по вольной борьбе Заур Мчедлишвили, двухкратный чемпион СССР Тамаз Мачавариани. Он приложил руку к росту мастерства таких виртуозов ковра, как серебряный призер Олимпиады-52 в полутяжелом весе Шалва Чихладзе, Георгий Термолаев, чемпион СССР 1946 года по вольной борьбе, заслуженный мастер спорта и заслуженный тренер СССР Арташес Назарян. Потом они сами стали выдающимися тренерами, воспитали чемпионов.
Почетных званий и регалий у Нерсеса Григорьевича вагон с тележкой: заслуженный тренер Грузии и СССР по классической борьбе, заслуженный работник народного образования Грузии, ветеран спорта, судья республиканской и всесоюзной категории, почетный судья всесоюзной категории, ветеран войны и труда, персональный пенсионер…
Ходил в своем неизменном ратиновом пальто с меховым воротником, уже непонятного цвета. Роман Руруа не раз пытался справить ему обнову, на что пожилой Нерсес отвечал: «Пальто почти новое, сейчас такой ратин не делают, так не шьют! До смерти буду его носить!»
Поздравить Нерсеса с 80-летием пришли в Парк Победы 400 человек – вся борцовская элита.
84-летнего Акопова спросили: «Не трудно ли работать?» Он ответил: «А как же без работы?» И в средней школе, где работал педагогом физкультуры, создал секцию борьбы – уговорил директора, от желающих заниматься отбоя не было. Сам считал: «В Грузии талантливые борцы никогда не иссякнут, борьба у грузина в крови, он рождается борцом. Просто их надо искать и находить».
Вершиной достижений заслуженного тренера СССР Нерсеса Акопова все же остается пример Романа Руруа, которого тренер называл самым любимым борцовским сыном. Их трогательная дружба началась в 50-х, когда из села Мухурча приехал паренек, крепкий как молодой дубок. Отработав на заводе смену, шел на занятия в вечернюю школу, тренировался семь дней в неделю, по две тренировки в день.
У них с самого начала установились, как вспоминал Акопов, настоящие отношения. И не только на ковре. Бывало придет Роман на тренировку, Нерсес Григорьевич спрашивает:«Обедал сегодня?» – «Обедал», – отвечает Роман. – «Врешь, небось» – «Вру», – соглашается ученик. – «Прекрасно, – говорит тренер, – сегодня кутим у меня дома». Кутежом Нерсес Григорьевич называл скромный обед из трех блюд, которого его будущий знаменитый чемпион был лишен в пору своей свирепой бедности. И Роман не имел секретов от любимого наставника, закаляя тело и душу, уже тогда поставив перед собой самые великие цели.
Когда я вспоминаю эту удивительную пару – патриарха-наставника и его любимого ученика, на память приходит стих известного поэта: «Гвозди б делать из этих людей: / Крепче б не было в мире гвоздей». На что не менее известный писатель мудро отреагировал: «Люди не материал истории, а творцы ее».
Умер знаменитый тренер в 1990 году. Ехал после тренировки в борцовском зале, в трамвае задремал и не проснулся. Такая вот легкая смерть. Древние греки считали, что легкой смертью боги награждают своих любимцев.
